О Петербург, невероятный и притягивающий магнитом! Здесь как нигде можно заметить, как среди романтичных крыш неторопливо едет и ваша собственная, если воспарить над городом очарованной душой. Николай Васильевич Гоголь тоже воспарил – а потом спустился обратно, взялся за перо и стал живописать его жителей. У мастера слова получилось именно «живо» – словно их можно потрогать и даже поговорить с ними. Конечно, если вас не испугают их странности (убежавший нос, например…). Еще вчера вы не обратили бы на на этих людей никакого внимания, а теперь никогда не забудете. И обязательно узнаете их, когда повстречаете… В книгу вошли знаменитые «Петербургские повести», а также отрывки и наброски из незавершенных произведений Гоголя того же периода.
Iron Man про Гессен: Во глубине сибирских руд... (Биографии и Мемуары)
15 12
Восхитило содержание узников "кровавого царизма":
«В Чите рудников не было. Здесь работа была другая, более легкая: декабристы чистили казенные хлевы и конюшни, подметали улицы, копали рвы и канавы, строили дороги, мололи ………
Kromanion про Лагин: Старик Хоттабыч [litres] (Советская классическая проза, Сказка)
14 12
Старик Хоттабыч почти целиком спижжен с Энсти "Медный кувшин", и отличается лишь противоестественными "острополитическими" вставками, которые, видимо Лагин менял согласно флюгеру внешнеполитического курса. Сами вставки инородны ………